Продолжаем вас знакомить с легендами о кладах, собранными Владимиром Цибиным.
Клады порченные
Клады, положенные впопыхах, чтобы только побыстрей спрятать, конечно же, с перевиранием заговоров, без точного ритуального действа, либо так и остаются навечно в земле, либо — порченые, с изъяном — на потеху бесовской силе.
Пролежит такой клад в земле многие зарочные годы, а потом провалится к хозяину на тот свет. А там черти навесят этот клад, бывает, и целый бочонок с золотом хозяину на горб да еще сами усядутся да так ударят по ляжкам кочергой, что вынесет с того света на этот…
Да и сам клад, в свои сроки став живым, мучится под землей, пока не решится его участь в том или ином мире. Ни заклинательных, ни притягательных молитв он не слышит, не ведает, потому что безумен и пересрочен.
Правда, знатоки-кладоведы утверждают, что на него действует такой отзыв: как только увидишь загадочного поведения уродца, то должен три раза плюнуть себе под ноги и, растерев плевки, сказать:
— Что ж ты, идол, неужели у нас, окромя этого свету, никакого другого нету?
Тогда и кидайся на клад, бери его голенькими руками, но без оплошания, потому что он тут же на глазах станет рассыпаться на звоны.
Может, это и так, только в многочисленных записях о кладе я не нашел такого счастливчика, а может, это лишь одно «вероятие».
* * *
Рассказывают, что где-то под славным Гурьевом набрел один пастух Тимошка Вякин на странного человека с вислой ногой, с выпученным, бельмастым зраком. Идет тот, а у него плечо с плечом перемаргиваются. И шляпа на нем спереди немецкая, в клеточку, а сзади посмотришь — чалма турецкая, по-бабьи стянутая.
— Откуда такой на русской земле?
Идет басурман не басурман прямо навстречу Тимошке, руку протягивает, а в руке лошадиный помет, и, заикаясь, что-то загоготал, зашепелявил, словно это булькает тесто в квашне. А все же что-то разобрал Тимошка.
— Твоя — бей, моя — падай! — И смотрит просительно целым глазом на Тимошку, а этот глаз — всего одна точка, и в нем мертвый лучик прыгает.
Попятился пастух к своим коровам — все-таки живые твари. А коровы все стоят, как статуи, и ничего не жуют.
— Кхы-ы, твоя — дергай, моя — хлоп! Твоя — бей, моя — падай!
А Тимошка повернулся и бежать. Уродец — за ним.
— Твоя — стой, моя — хлоп! — Слышит уже впереди себя.
Уродец забежал загодя его, встал и плюет в землю желтой слюной, слюна шипит и твердеет. А потом как закружится волчком — и тут же ввинтился в землю.
Очнулся пастушок въявь. Коровы траву щиплют, солнце ототьмилось, а под ногами — яма и возле ямы тьма-тьмущая мертвых оводов…
Это тебе, Тимошка, стало быть, клад купца Митрофанова являлся, тот самый, который он зарыл и сам потом не нашел. А было это в те поры, когда русские свой город ставили, — вразумлял потом пастушка-недотепу местный старожил.
Источник: Заговоренные клады и кладоискатели. Предания старины и новины. В. Д. Цибин.1994 г.
_____________
P. S. Буквально за два десятка лет окна металлопластиковые почти полностью вытеснили обычные деревянные рамы. Металлопластиковые окна ставят даже в самых дальних деревнях, где порой и электричества нет. Такие окна хорошо защищают от пыли, шума и сквозняков.
Добавить комментарий